| Олфида | Дата: Четверг, 25.09.2014, 14:09 | Сообщение # 1 |
| Написал Олфида в Четверг, 25.09.2014, 14:09 |
 Хранитель тайн.
Группа: ХРАНИТЕЛЬ
Сообщений: 2261
Награды: 5
Репутация: 3
Статус: Offline
| Спойлер:
Многое в рассказе покажется непонятным. Но, это лишь квента, в которой я подвожу события прошлого к настоящим. Все остальное будет после.
***
- Зачем, Варлаам?.. Зачем все это было?!
Холодные пальцы Слутгельмира больно сомкнулись на моем горле, впиваясь острыми когтями в кожу. Его черные пытливые глаза пристально смотрели на меня. Нет, в них не было алого пламени ярости, коим мы, асмодиане, так славимся. Безмолвный судья слыл своей безэмоциональностью, но сейчас, я отчетливо улавливал эту неприязнь к своей персоне, граничащую с лютой ненавистью.
Слутгельмир ждал ответа. И я знал, что пока я его не дам – так и буду лежать, прижатый к холодной заиндевевшей земле, истекая кровью, в его когтях, словно котенок каллифа, попавший в лапы к хищному симургу. Но… что я мог ответить? То, во что он все равно не поверишь? Или быть может мне стоит признаться во всех своих грехах и преступлениях? Впрочем, о последних он и так знает не понаслышке.
Я бросил беглый взгляд на сломанный пополам лучезарный лук императора драконов, что лежал неподалеку от меня, и два кинжала, так предприимчиво вытащенных судьей из голенищ моих сапог. От лука не осталось никакого прока, а до кинжалов мне было просто не дотянуться. Чертов Слутгельмир! Видел меня насквозь и читал, словно раскрытую книгу.
- Ты испытываешь мое терпение, Варлаам. - Когти с бóльшей силой впиваются мне в горло, отчего я невольно издаю сдавленный рык.
- А мне некуда торопится. - Пытаюсь изобразить некое подобие усмешки, но у меня это плохо получается. Солоновато-железный привкус крови на губах, туманная пелена еще больше стала стелиться перед глазами, и силуэт безмолвного судьи начинает постепенно ускользать из моего поля видимости… Дело - дрянь.
- Ты знаешь, что тебя ждет, если не сознаешься! – Твой голос дрогнул. Странно…
- Меня ждет казнь и развоплощение, даже если я сознаюсь. И ты понимаешь это не хуже меня, Слутгельмир. Ведь я враг Асмодеи, предавший свою расу… Но ты ничего не знаешь, ты ведь просто безмолвный судья.
- Так расскажи мне! – С силой ударяешь меня о землю. Резкая боль пронзила голову и отдалась в висках.
Вот тварь, я же итак из последних сил пытаюсь держаться в сознании. Чувствую, как ты злишься, как твои глаза уже не излучают то безразличие и холодность с коим ты привык допрашивать преступников, а пылают ярким пламенем гнева. Хах, забавно, наверное, я был из тех немногих, кто мог вывести Слутгельмира из себя, или возможно, даже единственным.
- Варлаам!
Демонстративно отворачиваюсь. Ты не воспримешь мою правду. Я знаю.
- Просто давай покончим с этим. – Слова даются мне с трудом, чувствую, как к горлу подступил ком, струйка крови течет из уголка моих губ. Не люблю драться с Слутгельмиром и никогда не любил. Его одной из хорошо практикуемых тактик ведение боя было повреждение внутренних органов противника, чтобы тот корчился от боли и умирал медленно, от кровоизлияния и внешних многочисленных ран. Кибелиск, я уже начинаю мечтать о тебе…
- Так просто сдаёшься?
Что ты сказал? Сдаюсь? Я?! Тот, кто был в передовых отрядах безмолвных исполнителей, того, кого кидали в самые страшные резни, такие, какие обычным даэвам даже не снились в жутких кошмарах? Того, кто видел смерть собственными глазами, ты смеешь обвинять в трусости?! Да никогда в жизни ты не услышишь от меня подобного! Но… эти пятнадцать лет скитаний, извечной погони и битв сильно измотали меня. Да и сейчас мой выбор был невелик…
- Называй это, как хочешь. – Пора поставить точку в нашем бессмысленном диалоге.
- Что ж, ты сам свою судьбу решил. Уведите его туда, где ему самое место!
Трое безмолвных исполнителей вышли из теневого шага. Надо же, я их даже не замечал. Надо признать, умельцы. Незнакомые. Новый набор? Впрочем, это меня теперь заботило менее всего. Двое из них направились ко мне, и, надев кандалы, блокирующие способности управления эфиром, подхватили под руки, ставя меня на ноги. Им пришлось поддерживать мое истерзанное тело, так как самостоятельно стоять я уже совершенно не мог. Третий что-то усердно докладывал своему командиру, что именно – я расслышать не мог, лишь обрывки фраз еле долетали до моих ушей и эхом отдавались в помутневшем сознании.
- Ранг «А»?
- Ранг «S», - голос безмолвного судьи вновь приобрел стальной холодный оттенок.
Подземная тюрьма Пандемониума, что под ареной Триниэль, секретный блок ранга «S». Огромный туннель, ведущий всего в одну камеру, сделанную из того же материала, что и кандалы. В ней даэва лишают способности на любое движение, ограничивая его цепями с наложенными на них заклятиями… За всю историю Асмодеи там находился всего один преступник. Слутгельмир, ты мне явно льстишь.
***
Минуты тянулись словно вечность. Мертвая всепоглощающая тишина вокруг, делившая свое одиночество с темнотой. Здесь не было не единой свечи или даже аделлового фонарика. Только еле заметное свечение от заклинаний заполняло то немногое, что можно было бы назвать пространством. Понятно, почему этот блок исполнители называли «Бездной отчаянья». В ранге «A» тоже была тьма, и нередко, заточенные пожизненно преступники сходили с ума. Если честно, я не совсем представляю, что такое «пожизненно» для бессмертного даэва, и по правде говоря, я бы ни за что не хотел такой участи. Но, оглашение моего приговора назначено на завтрашнее утро. Торопятся. Небось, беспокоятся о том, что я опять выкину какую-нибудь очередную штуку. Да вот только не было у меня никакой «штуки». Надоело. Просто надоело. Развоплощусь, буду летать преспокойненько себе в эфирном потоке призраком, изредка наблюдая за земной суетой. Ну, и, конечно же, пугать по ночам Слутгельмира с Видаром, как не без этого. Первого я вряд ли напугаю, а вот второго вполне может быть. Хоть военачальник Пандемониума и напускает на себя грозный вид, а вот различного рода нечисти и призраков боится до жути. Забавно.
Раны все еще напоминали о себе неприятным покалыванием. Хоть целитель и залечивает их внешне, давая воину возможность сражаться дальше, но тупая боль все равно оставалась. Особенно, долго заживают магические ранения. Незримые на поверхности тела, но разъедающие тебя изнутри.
Я попытался немного повернуть затекшую руку, но цепь с силой впилась в кожу на мгновение сверкнув защитным заклинанием. Мда… положение было у меня не из лучших. Прикованный увесистыми кандалами, подвешенный над полом и при всем этом еще и с маской-кляпом на лице. Это уже перебор. Ну и кому я тут что расскажу?..
Глухие шаги по коридору заставили меня очнуться от своих мыслей и сконцентрироваться на происходящем. Показалось?.. Прислушиваюсь. Нет, и вправду чьи-то ровные приближающиеся шаги. Что ж, видимо опять придется кому-то что-то объяснять и доказывать.
Дверь распахнулась с жутким скрипом, пропуская внутрь зеленоватый свет от аделлового фонаря, который держал в своих руках вошедший. Статная фигура, облаченная, кажется, в латы. И еле уловимый запах пыли и эфира. В Пандемониуме лишь два помещения обладали таким ароматом. Ну, квартал ремесленников отбросим сразу. Остается Центральный Зал. Без сомнения…
Маска-кляп неожиданно исчезла с моего лица, давая мне способность вновь говорить. Вошедший молчал, словно ожидая чего-то. Чего?..
- Чем обязан такой честью, военачальник Видар?
Будь у меня сейчас возможность двигаться, все равно бы остался в вертикальном положении, даже может скрестил руки на груди для пущего эффекта безразличия. Так уж получилось, что с Видаром у нас весьма натянутые отношения. А так как безмолвные исполнители были не в его компетенции, то и проявлять элементарное уважение к нему я не собирался. Особенно после того, как свет на его деяния стал медленно, но проливаться.
- Пришел посмотреть в глаза известному предателю, - Видар поставил фонарь на пол рядом с собой и прикрыл дверь камеры.
- И что ты в них видишь? – усмехаюсь. Уж кто - кто, а ты бы оставил весь этот пафос при себе.
- Загнанного каллифа, обреченного на смерть.
- И что, полегчало с этого? – прищуриваюсь, пытаясь хоть как-то разглядеть его выражение лица, но ничего не вижу. Остается лишь чувствовать…
- Будто тебе все равно, Варлаам. Завтра ты перестанешь существовать, завтра к тебе никто не придет на помощь, завтра…
- Что ты заладил про свое «завтра», - злость медленно, но верно начала зарождаться внутри меня, - И что теперь, мне расплакаться? Просить такого "великого" военачальника о пощаде? Да я лучше балаура молить буду, чем ублюдка вроде тебя.
- Варлаам, ты так ничего и не понял. Тогда скажу прямо, мне нужна информация о тех событиях.
- И ты пришел сюда с надеждой, что я вот так просто возьму и расскажу тебе все? – Я порой поражаюсь таким атрейцам. Нет, правда.
- Взамен, я мог бы пообещать тебе свободу, например.
Мой нервный смех, казалось, заполнил всю камеру и эхом прокатился по коридору. Я почти уверен, сейчас ты смотришь на меня с великим недоумением, пытаясь понять, что такого смешного я услышал в твоих словах.
- Ты предлагаешь мне свободу, взамен моих слов. Ты хочешь способствовать побегу преступника. Видар, ты так низко пал? Ты же военачальник. Или Асмодея стала настолько беспомощна под твоим началом?
Сдерживаешься. Я чувствую, как ты сдерживаешься. Как в тебе кипит гнев и ненависть. И будь твоя воля, ты бы убил меня прямо здесь и сейчас. Но в тебе же есть гордость. Что ж, это похвально. Хоть что-то в тебе осталось.
- Знай свое место, Варлаам.
- Что, так боишься правды?
- Тебе никто не поверит.
- И это тебя спасает.
- Дело твое, надумаешь – дай знать.
С этими словами Видар берет фонарь и уходит, с силой захлопнув за собой дверь.
Если бы тогда все было иначе, если бы тогда я мог хоть что-то изменить. Все могло бы быть по-другому. Прости, Арелия, кажется, я не смогу сдержать обещание. Я остался один. Даже Слутгельмир не на нашей стороне… Не осталось ничего, кроме сожалений.
***
Осенний ветер, словно обезумевший трепал мои волосы и норовился столкнуть в пропасть раньше положенного срока. Минут эдак на пять раньше. Глашатай монотонным голосом зачитывал мой приговор, упоминая все преступления, в коих я был замешан. Враг, изменник, падший судья, предатель… и все это в мою честь. Видар стоял неподалеку в сопровождении своих Клыков Фенрира. Я прямо нутром чую его торжество и ликование по моей казненной особе. Тут же находились и несколько безмолвных исполнителей. Я их не видел, но теперь отчётливо чувствовал их присутствие рядом. Все. Больше не было никого. Я немного удивлен. Думал, этот соберет народ и устроит мне публичное развоплощение. Но нет, скрывают зачем-то.
Слутгельмира не было… До такой степени теперь ненавидит меня, что даже не пришел на мою казнь? Что ж, у него есть на это право.
Странно, но никакого страха или даже волнения перед гибелью я не испытывал, хотя было как-то немного грустно. Может, просто еще не осознал всю неизбежность ситуации. Я попытался разглядеть место, где мы находились. Несомненно, место казни располагалось очень далеко от любых кибелисков Асмодеи, чтобы у приговоренного не было и шанса на воскрешение. Даэв не бессмертен, и если однажды балаурам удастся изобрести средство по уничтожению всех кибелисков в Атрее, думаю, мы окажемся в не лучшем положении.
Мы стояли на отвесной скале, обрыв которой вел в бездонную пропасть. Именно это место и являлось эшафотом для приговоренных к казни. Преступника подводили к краю и сбрасывали в черную бездну. Будучи обычным смертным, асмодианин разбивался. Даэва ждала аналогичная учесть. Скованный крепкими оковами, поглощающими способность управления эфиром, он попросту не мог расправить крылья или же хоть как-то предотвратить падение. Беспроигрышный вариант. И руки марать не нужно, и труп убирать не приходится.
Глашатай наконец окончил свою длинную речь – приговор, и, свернув свиток, отдалился.
- Последнее слово, приговоренный. - Улавливаю в голосе Видара многозначительные нотки.
Думаешь, я передумал и расскажу тебе все? А вот и нет уж. Заберу все с собой, узнаешь как-нибудь потом.
- Перебьешься. - Криво ухмыляюсь.
- Тогда, думаю, стоит привести приговор в исполнение. Подтолкнуть?
- Сам.
Решение без выбора. Преступление всегда будет наказано, и не важно, что судья – палач. Когда-то читал в историях, что осужденному дается право на последнее желание. Жаль, что это всего лишь сказка.
Медленно подхожу к краю. Чувствую, как несколько пар глаз жадно просверливают мою спину в ожидании прыжка. Ну-с, не будем заставлять их ждать.
Делаю шаг в пропасть. Рефлекторно пытаюсь взмахнуть крыльями, но оковы блокируют попытку, больно ударив заклятием в спину. Все вокруг мелькает с бешеной скоростью. Ветер, безумно ледяной и дикий пробирает до кончиков пальцев, невольно вышибая из глаз слезы. Вот и все, кажется… закрываю глаза. Твоя победа, Видар.
Глухой удар пришедший с боку и резкий рывок возвращают меня в реальность. Тяжелые взмахи крыльев… все, как в тумане. Пытаюсь что-то сказать, но мне поспешно затыкают рот ладонью.
Запах… такой знакомый. Но…зачем?
Стараясь лететь бесшумно, мой спаситель держался в тени массивного утеса, и, наконец, найдя подходящий уступ, выпускает меня. Прыгаю на ноги, на автомате отходя в сторону, давая возможность приземлиться даэву.
Слутгельмир. Собственной персоной.
- И что это было? – вполголоса спрашиваю его.
- Я спас тебя, - констатировал факт безмолвный судья, - Но все разговоры после. Сейчас тебе срочно нужно укрыться. Вот.
Сделав незамысловатые пасы руками и произнеся знакомые слова, Слутгельмир открыл портал с белой огранкой, ведущий в дом.
- Дождёшься меня. Никуда не высовывайся. Моя репутация и жизнь теперь полностью зависит от тебя. О том, что случилось после твоего падения в пропасть, знаем только ты и я. Ключи от оков ты знаешь, где находятся. Все, топай.
Про репутацию можно было и не говорить, я и без этого прекрасно осознавал в какой ситуации сейчас оказался судья, и так уж получилось, мой лучший друг. Что ж, действительно, не стоит тут больше задерживаться…
- Стой.
Замираю над светящейся аркой, словно элиец под усыпляющей стрелой.
- Ты только скажи, Варлаам. Тогда, в тот день… ты видел этот приказ?
- В тот пресловутый день, когда его прислали, я… я уже был слеп. - Слова дались мне с большим трудом. Никогда я не признавал свои слабости, тем более физические.
Слутгельмир изучал меня цепким взглядом еще какие-от доли секунды. Потом кивнул и коротко бросил:
- Все, пошел.
Прыгаю в портал. Минуты мерцающего головокружительного круговорота и я уже стою на пороге дома – одного из многих тайных строений храма Правосудия, о которых знали только пара доверенных лиц, а вход осуществлялся непосредственно с разрешения хозяина.
Бегло обвожу взглядом помещение, напоминающее больше малометражку из многоэтажного дома. Темно. Оно и лучше. Дворецкого нет. Из мебели - только самое необходимое. Ничего лишнего, никаких излишеств и роскоши. Подхожу к книжному шкафу. С виду – обычный предмет мебели, забитый различными увесистыми пыльными томиками, но на самом деле, являющийся секретным складом. Каждая из книг принадлежала к какому-либо безмолвному исполнителю, однажды посещавшему этот дом. Мне не нужно разглядывать издания, чтобы найти свое. Их никто не переставляет без ведома хозяев, на случай различных ситуаций. Девятая с низу в третьем ряду: «Как разводить чистокровных дебров». Беру, слегка придерживая остальные. Под корешком – тайник, где хранится ключ. Благо, для всех оков ключи стандартные.
Открываю кандалы и сбрасываю их на пол, разминая затекшие запястья. Чувствую, как слабость накатывает большими скачками, дрожью отдаваясь в ногах. Тяжело опускаюсь в стоящее рядом кресло, и, прикрыв глаза, откидываюсь на мягкую спинку. Сколько событий за такой короткий промежуток времени. А ведь если бы не Слутгельмир, меня могло бы сейчас уже не быть. Но нет. Сижу теперь тут, вдыхаю пыльный воздух квартиры, живой… Что-то внутри груди екнуло и мурашками разошлось по коже. Что это? Страх от того, что могло произойти? Смешно. Я уже давно потерял это чувство и даже забыл, как боятся. Сильная усталость? Возможно…
Что же ты решил там для себя? Неужели поверил в мою правду, Слутгельмир? Ведь как-то же догадался, про мою… слабость. Ведь догадался же?.. Да, я уже четырнадцать с половиной лет, как не могу видеть. Не совсем, конечно. Битвы на территориях вне досягаемости кибелиска несут не только возможное развоплащение и гибель, но и раны, которые не может залечить ни один целитель. В одном из таких боев я и потерял свое зрение, не сказав об этом никому… почти никому. Меня спасла лишь моя классовая особенность следопыта. Будучи наполовину каллифом, зрение хищника осталось практически нетронутым. И сейчас я видел мир, подобно полуслепой кошке: неясным, размытым, черно-белым, полагаясь в большей степени на слух, запах, колебания воздуха, шестое чувство, присуще только зверю. Бальдр сказал, что нормальное зрение возможно вернется со временем, но я уже потерял всякую надежду.
В тот день, когда прислали приказ из главной крепости, я не смог его прочесть. Это и стало моей роковой ошибкой, повлекшей гибель многих. Многих… Вся ответственность легла на военачальника и его передовой отряд, но, пользуясь своим положением, Видар объявил меня изменником и предателем, оставаясь при этом полностью оправданным. На меня объявили охоту…
- Варлаам!
Резко открываю глаза и вскакиваю, рефлекторно пытаясь снять несуществующий лук со спины. Однако, увидев перед собой Слутгельмира, мысленно выругавшись, сажусь обратно. Кажется, я все-таки задремал.
- Ты мне, между прочим, должен новый лук.
- Будет тебе новый лук. - Безмолвный исполнитель открыл куб и извлек оттуда оружие и стрелы.
- Это что, шутка? – Беру протянутый лук для даэвов, чей уровень мастерства достиг 40-ой ступени, - Ничего не путаешь?
- Забудь про свое мастерство, Варлаам. Теперь тебе придется ничем не отличаться от среднестатистического воина Пандемониума. И да, тебе нужно сменить имя и внешность.
- Имя – не вопрос. Но внешность я менять не буду.
- Варлаам, ты понимаешь…
- Понимаю. Мою рожу знаешь только ты и Видар. Остальные видели меня лишь в маске.
- Тебе придется бывать в Пандемониуме, знаешь ли.
- Согласен. Но Видару едва ли будет дело до какого-то среднестатистического воина Пандемониума.
- Делай, как знаешь. Но если тебя раскроют…
- Не раскроют. Я был казнен сегодня, ты знаешь.
Наступает какая-то неловкая пауза. Слутгельмир стоял напротив, изучающе глядя на меня, будто видел впервые. Я же, вальяжно развалившись на кресле, ждал, когда он начнет свои долговременные и тщательные расспросы, на которые мне придется теперь отвечать. Но безмолвный судья молчал. Молчал и я.
- Ни о чем не хочешь меня спросить? – наконец не выдерживаю эту паузу.
- Нет.
Вот так приехали. Вопросительно смотрю на своего спасителя, вскинув бровь.
- Мой друг и доблестный воин, с которым мне приходилось сражаться плечом к плечу во многих кровопролитных битвах. Безмолвный судья, готовый душу отдать за Пандемониум и Асмодею. Я не верю, что этот даэв так легко мог стать предателем.
«И правильно делаешь»
- Мне не нужны твои оправдания. Я хочу разобраться во всем сам и отделить правду ото лжи. Я давно наблюдаю за Видаром, и его действия всегда вызывали во мне интерес. Но обвинять его – это слишком громкое заявление, Варлаам. Нам нужны доказательства. И пока их нет – мы ничего не можем поделать. Для меня ты все еще предатель. Но твои слова и действия поставили мою веру в военачальника под сомнение. Ходят слухи, что он собрался создавать легион безмолвных исполнителей под своим началом. И легат там будет весьма знаменитая в Асмодее личность.
- А вот это уже интересно.
« Что же ты задумал, Видар?..»
- Но детали не ясны. Когда что-то станет боле-менее понятно, я сообщу тебе об этом. Пока же оставайся здесь.
- Нет. Все слишком серьезно и я не могу подставлять тебя под такой удар. Я не останусь тут.
- И где же мне тебя искать потом?
- Там же, где и всегда. Среди снежных каллифов в горах Белуслана.
 
|
| |
|
|
|
