Из своей "квенты" я решила начать писать книгу. Слишком уж много событий произошло. И квенты больше получились похожи на рассказ. Обе мои "квенты", я попрошу модераторов удалить, чтобы написать нормальную
Осторожно "многа букафф"
Иногда я поступаю неправильно, Но зачастую мои неправильные поступки Оказываются единственным правильным выходом из ситуации.
ГЛАВА 1
Это лишь начало
В шахте было темно и опасно. Проклятые дукаки стояли на каждом шагу. Но мне во что бы то ни стало надо было добраться до пространственных врат. Калион сказал, что это последнее задание, и я не могу его подвести. Выглянув из-за угла, я заметила воителя. Опасный противник. Открыв гримуар на сорок третьей странице и еле слышно прошептав заклинание, я вышла из за угла. Воитель заметил меня и попытался сделать шаг, но выросшая у него под ногами трава туго оплела его ноги. Я перелистнула страницу и стала читать. Правая рука вспыхнула и в ладони начал формироваться сгусток огня. Дочитав заклинание я изо всех сил кинула огненный шар в воителя. Удар достиг цели и привалившись к стене огромный монстр сполз на землю. Вот и врата. Я достигла цели. Но как только я к ним прикоснулась, всё неожиданно затряслось. Шахта начала обрушиваться. Я попыталась убежать, но упавший сверху камень пробил мой щит и сбил с ног. Через секунду в глазах потемнело…
- Бабушка. А где мама и папа? - спросила красивая рыжеволосая девочка у пожилой, сгорбленной старушки. - Ну ты же знаешь, внученька, что они очень заняты, - старушка помешивала в кастрюле аделловый суп, вкусный запах которого вмиг разлетался по всему дому, - Они обещали, что на выходных обязательно сводят тебя на рыбалку. Девочка отвернулась к окну, и надула губы. - Они всегда только обещают. И всегда им некогда. Когда я вырасту я тоже стану даэвом, как мама и папа. - Обязательно, милая, - старушка погладила внучку по голове, - Обязательно станешь. Тебе очень пойдут белые крылья. Девочка улыбнулась и прижалась к бабушкиной груди.
- Здравствуй Калион, - девушка подошла к главе наёмников и протянула руку. Калион поднял глаза и улыбнувшись, пожал протянутую руку. - Привет, Кунни. А я тебя уже заждался. - Мне сказали, что ты меня ищешь, - спросила начинающая волшебница. - Конечно. Я считаю из тебя получится отличный воин Элиоса. Но для начала тебе надо будет подготовиться, - Калион протянул свиток, - Это твои задания. Приступай. У тебя всё получится. - Конечно получится, Калион. Не успеешь и глазом моргнуть, как задания будут выполнены, - и блеснув бездонными голубыми глазами, волшебница удалилась. Калион улыбнулся. - Она будет отличным даэвом.
Калион предупреждал, что заброшенная шахта Тимолии еле держится. И он отговаривал меня от похода туда, потому что это опасно. Но пространственные врата должны быть уничтожены. И они будут уничтожены! - Ты всё таки решила пойти, дочка? – Женщина явно и открыто волновалась, - Давай я пойду с тобой. - Нет, мам. Я сама это сделаю. - Ты всегда была целеустремлённой. Как мать, - Взрослый Элиец подошёл к девушке и обнял её, - Я уверен, что у тебя всё получится, дочь. Мы будем ждать тебя в деревне Акариос. Я уверена в успехе. Всё будет хорошо.
Когда я очнулась, я поняла, что лежу там же, в шахте. Разламывалась голова и хотелось пить. Оглядевшись, я увидела, что пространственные врата разрушены и завалены камнями. Выход тоже был завален. - Я в ловушке, - было горько и обидно до слёз. Задание выполнено. Я жива. Но отсюда мне не выбраться. - Здравствуй Кунни, - я вздрогнула и обернулась. Передо мной стоял старик и протягивал мне кувшин с водой. - Френос. Что вы здесь делаете? Как вы сюда попали? - Так же, как мы сейчас отсюда выберемся, - Френос взял меня за руку, - Закрой глаза. Через секунду я открыла глаза и увидела, что стою в Деревне Акейрон. - Дочка! Ты вернулась! – Мама явно была счастлива, что всё обошлось. Она подбежала и обняла меня. Отец, как всегда сдержанный и хладнокровный, истинный страж, просто кивнул мне. - Поздравляю Кунни. Ты справилась, - Калион явно был доволен, что отправил именно меня, - Слава Хранителю Фоэты! Я заметила, что вся деревня пришла поздравить меня с успешной миссией. Все хлопали и гоготали. Лишь Френос был как всегда мрачен. - Не обольщайся, Кунни. Это лишь начало. С завтрашнего дня всё изменится. Завтра ты станешь даэвом. Да хранит тебя Айон!
ГЛАВА 2
Я никогда тебя не забуду
Я никогда не забуду его глаза. Не забуду голос, полный отчаяния, который кричал мне: - Беги! Спасайся! Не забуду, как жрец Джиллута добил его магической сферой, и как сложились его крылья. Я бежала не различая дороги, боясь обернуться. Я впервые увидела смерть даэва. Лишь прибежав на побережье Кантас, я начала успокаиваться, вспомнив, что всё таки увижу его снова. Не стоило пока что соваться к жрецу, Ваталлос предупреждал. Это была моя вина. Это я уговорила Каниона пойти на Джиллуту. И я в ответе за то, что произошло.
Вернувшись в Бертрон, я сразу же побежала к Селене. - Ну как он? – я была в полном отчаянье. - Сильных повреждений пока не вижу, - Селена как всегда была спокойна, - Завтра всё сообщу точнее. Как же я себя ненавидела в тот момент. А всё из-за моего дурацкого рвения, и того, что Канион просто не мог мне отказать. - Когда я смогу его увидеть? - Он ещё слаб. Приходи завтра, - и так же спокойно, Селена удалилась. Мне хотелось рвать на голове волосы, и кусать губы от раздражения к самой себе. «Успокойся. Возьми себя в руки. Завтра ты придёшь к нему и извинишься»
Бессонная ночь, как ни странно пролетела довольно быстро. Всю ночь я придумывала слова, которые скажу Каниону. Но так ничего и не придумала. И как только мелкие лучики солнца стали подбираться к моей кровати, я собралась и примчалась к Селене. - Мне очень жаль Кунни, - в этот момент мне показалось, что перестало биться сердце, - Канион из-за травмы полностью утратил память. Я отправила его в Фоэту, чтобы там он набирался сил. Кажется в этот момент у меня пропал дар речи. Я не могла в это поверить. В ушах словно били колокола, и живот свело противной судорогой. «Как же так? Этого не может быть. Не может всё так закончиться» - Что с ним будет? – голос мой срывался на хрип. - Есть вероятность, что память он полностью восстановит. Но это случится лишь через долгие годы. - А мне можно его увидеть? – с надеждой в голосе, спросила я. - Нет. Пока он не восстановит память, ему не стоит встречаться с теми, кого он знал. – твёрдо ответила мне жрица.
Совершенно потерянная, я бродила по деревне Тольбас, обходя злых тойги. Он был потрясающим. Канион был моим единственным другом. Мы в один день посвящались в даэвы, и ждали друг друга у выхода из святилища. Он был отличным стражем и удивительным человеком. И один Айон знает, каким он станет теперь. Заморосил мелкий дождик, но я была ему рада. Он скрывал слёзы, застывшие в моих глазах. Подняв голову, я увидела падающую звезду: «Мы обязательно ещё встретимся, Канион. Я никогда тебя не забуду.»
ГЛАВА 3
Ты рядом
Утреннее солнце светило прямо в глаза, но я всё равно не спала. Всю ночь ёрзала, не зная, как начать разговор с Телемахом. Говорят, он очень молод, однако это не помешало ему стать капитаном гарнизона. Сегодня Ваталлос вручит мне приказ из крепости Элтенен и командирует меня туда под командование Телемаха. Полгода в Бертроне не прошли даром. Я наконец то выследила жреца Джиллуту и отомстила за друга. И хотя на душе было тоскливо, нужно было двигаться дальше. Я была уверена, что мы ещё встретимся. Но Селена категорически запретила мне с ним видеться, потому что это может ему навредить. Поэтому, когда я навещала в Фоэте свою бабушку, старалась не выходить из дома.
Солнечное утро радовало глаза разнообразием красок на небе, и игрой солнечных зайчиков на стенах крепости. С прекрасным настроением, я направилась к Ваталлосу. - Помогите! – Кричали явно возле крепости Я побежала на выход, и увидела, как молодой лучник убегает от огромного краба. «Паксиг снова пакостит». Открыв гримуар, я побежала ему наперерез. На ходу прочитав заклинание, я прыгнула в кусты. Тугие стебли травы намертво опутали клешни Паксига. Кажется он меня не заметил. И тут неожиданно я вспомнила, как в мой первый день в крепости Бертрона, охотясь на рапаноидов, я не заметила этого самого Паксига, который подошёл сзади. Слава Айону, что в тот момент стражники крепости были начеку и помогли мне не оказаться у кибелиска. И в этот момент в моих глазах вспыхнул огонёк. Я полгода не сидела без дела, и мои заклинания намного сильнее, чем были тогда. Накинув на себя щит, я раскрыла гримуар, и вышла из кустов. Паксиг тут же заметил меня, и моментально использовал своё любимое умение. Электрический шар, вылетел из его клешней, грозясь свалить меня с ног. Мой щит выдержал этот удар, и разозлил меня ещё больше. Вскинув руки, охваченные холодом, я заморозила его на месте и теперь читала длинное заклинание огненного гарпуна. Едва краб очнулся после удара льдом, вслед ему полетел огромный огненный шар, против которого он не мог устоять. Огромная туша краба завалилась набок. «Всё таки месть сладкая штука», - подумала я. И мне пришёл в голову вопрос, что я буду делать, встретившись с Асмодианином? И что будет делать он? Всё таки одно дело уважать воина, и совсем другое презирать и ненавидеть врага.
Мои размышления прервал голос Ваталлоса: - Мои поздравления Кунни. Теперь я точно знаю, что ты готова отправляться в Элтенен, - Он протянул мне приказ, - Удачи, волшебница. И да хранит тебя Айон.
Оказавшись в Элтенене, у меня перехватило дух. Высокая башня, возвышающаяся над землёй приводила в восторг. Телемах был хоть и молод, но не зря стал капитаном гарнизона. Он без лишних вступлений вручил мне свиток с заданиями и пожелал удачи. Завтра я отправляюсь на охоту.
Эти куресы начали уже меня раздражать. Но мне надо было выполнить задание Лодаса. Вот ещё один. Ледяные узы! Огненный гарпун! Курес отлетел метров на 10. Противные твари. Кажется всё. Можно возвращаться к Лодасу. Но как только я обернулась, заметила прямо над головой, огромные белые крылья. Они отливали золотом в свечении солнца, и от них невозможно было отвести взгляд. Даэв планировал с пригорка, и мне почему то показалось, был явно напуган. В следующую секунду я поняла причину его паники. Прямо за ним на солнце блеснули чёрные крылья. «Асмодианин». Меня охватила паника. Даэв с чёрными крыльями пролетев надо мной, грузно приземлился, и выхватив из-за спины огромное копьё, побежал вслед за Элийцем. Не знаю, чем я руководствовалась в тот момент, и какие извилины ещё работали, но я, прошептав заклинание, взмахнула рукой. Под ногами Асмодианина вмиг выросли густые ветки и обхватили его ноги. Он пытался продолжить движение, но не удержал равновесие и упал. Ужас парализовал всё моё тело, когда он обернулся и посмотрел на меня. В горящих глазах не было ничего, кроме ненависти и жажды крови. Никогда не видела, чтобы даэв был так взбешён. Ловким движением руки, он выхватил из-за пазухи кинжал, и перерезал ветки, сковывающие его ноги. Медленно, надменно он встал, и хрустнул пальцами. А затем, перехватил копьё и с диким криком бросился на меня. Я не могла пошевелиться от страха и ужаса, парализовавшего меня. И когда он занёс своё копьё у меня над головой, я увидела тонкие заряды молнии, обвивающие его тело, и через секунду, он с огромной скоростью, начал от меня отдаляться. Когда я смогла видеть и соображать, я увидела, что страж, которого я пыталась спасти, отбивается от Асмодианского гладиатора. Резко взяв себя в руки, я раскрыла гримуар на сто сороковой странице и приготовилась к бою. Бой был долгим и жарким, несколько раз Асмодианин пытался переключится на меня, но тут же получал проклятие, что позволяло мне отбежать от него подальше. Но наконец искровавленный и обессиленный страж нанёс сильнейший удар, раздробив шлем гладиатора, вместе с его головой.
Обессиленная, я упала на колени и пыталась отдышаться. - Ты в порядке? – Страж подошёл ко мне и наклонился. - Я то в норме, - переведя дыхание ответила я, - ты лучше скажи, как ты? Это был довольно опытный воин. - Тебе спасибо. Без тебя бы я не справился. Я подняла голову, и из груди вырвался стон. Передо мной, с рассечённой бровью и сломанным носом стоял Канион. Я закрыла рот руками, чтобы не закричать от счастья. Сознание подсказывало, что я должна молчать, а душа требовала обнять его! - Ты точно в порядке? – Продолжил Канион, - может отнести тебя в Элизиум? - Нет, я точно в порядке, просто сильно перепугалась, - Я сдерживалась изо всех сил, чтобы голос не дрожал. Но он всё равно предательски всхлипывал. - Как тебя зовут? Я вспомнила слова Селении. - Это неважно. Мне пора идти, - я изо всех сил крепилась, чтобы всё ему не рассказать, признаться, попросить прощения, поплакаться наконец. Но я взяла себя в руки и, попрощавшись, прыгнула в приготовленный портал в Элизиум.
Стоя посреди Элизиума и слушая, как поёт Микеро, я не могла сдержать слёз. Он вернулся. Но он ещё не помнит меня. Микеро старался меня поддержать и успокоить, но это было невозможно. Я снова взглянула на небо. Там сверкнула звезда. Ты рядом.
ГЛАВА 4
Бездна меняет даэвов
Веди меня от небытия к бытию. Веди меня от тьмы к свету. Веди меня от смерти к бессмертию.
Тот, кто знает обоих вместе - и знание и незнание, Переправившись через смерть с помощью незнания, Достигают бессмертия с помощью знания.
На чем выткано небо, земля и воздушное пространство Вместе с разумом и всеми дыханиями - Знайте: Лишь то одно - Атман. Оставьте иные речи. Это мост к бессмертию.
Разум выше чувств, сущность выше разума, душа выше сущности, А выше этого Великий Атман - источник всего.
Когда пять источников знаний успокаиваются вместе с разумом, И не действует способность постижения - это зовут высшим путём.
Когда Великое Бытие осознано, и как высшее, и как низшее, Тогда узы сердца разорваны, все сомнения рассеяны и карма уничтожена.
Неприятным холодом окинула меня Бездна, как только я оказалась на территории крепости Тэмиона. Сияющее кровавым цветом, небо, и пронизывающее ощущение смерти бередили сознание, и пугали. Мрачные даэвы, каждую секунду ожидающие битвы, суетились в крепости с оружием наперевес. Военачальник Фаранис тоже оказался мрачным и хмурым даэвом. Казалось, эта территория создана для того, чтобы ломать дух людей. Делать из них животных, презирающих всех. Абсолютно всех. В глазах каждого, находящегося здесь, воина читались ненависть и злоба. Отблескивали ярким пламенем их глаза, и подрагивали руки, готовящиеся в любой момент нанести смертельный удар. Я чувствовала себя здесь не в своей тарелке. Неужели я тоже стану такой? Неужели мои яркие голубые глаза тоже наполнятся ненавистью и кровожадностью? Выйдя на свежий воздух, я вглядывалась в устрашающую даль Бездны, в её потоки эфира, которые можно было потрогать руками, от чего они рассыпались на миллионы разноцветных гранул. В моих глазах отражались боль, страдания и смерти миллионов воинов, которые не смогли выиграть свой бой. Я видела смелость и гордость, страх и упорство, силу и магию. Здесь всё было пропитано кровью и мучениями. И одна мысль, что я нахожусь здесь, бросала меня в дрожь. Здесь можно летать. От этой мысли я улыбнулась.
- Дочка! Что ты здесь делаешь? – У моей мамы всегда была плохая память на события. И она опять забыла, что я собиралась прилететь в Бездну. – Какая ты стала красивая, прям королева. А как же Элтенен? - Я тоже тебя люблю, мам. В Элтенене сейчас спокойно, поэтому Телемах временно направил меня сюда. Глядя на мою маму, невозможно сказать, что она воин Элиоса. Она прекрасная мать, которая любит свою дочь и мужа, прекрасно готовит, и постоянно переживает за всех. Но мне довелось пару раз увидеть её охоту, после которых, я полностью поменяла своё представление о ней. Тихая и скромная целительница в бою превращалась в машину для убийства. Я помню её жалобы о том, что кольчуга слишком тяжёлая. Но сейчас она владеет посохом наравне с любым чародеем Атреи, а её магия испепеляет противника за пару секунд. Но она никогда не показывала мне своё раздражение или злобу. Для меня она всегда останется красивой, любящей и хорошо готовящей, матерью.
Алиона Кастадо прогуливалась мимо озера в Фоэте, наслаждаясь первыми лучами солнца, когда к ней подошёл молодой красавец, Карранос. Карранос был из простой семьи, и подрабатывал у отца, собирая дудник. Вообще то, ему запрещено было даже смотреть на именитую дочь, принадлежавшую к одному из старейших династий Элиоса. Но Карранос с ней заговорил. Всплески воды отражались в её бездонных голубых глазах. Белоснежные волосы, спускаясь на плечи, искрили миллионами маленьких кристаллов. Молодой парень был так заворожён её красотой, что лично отправился на встречу с её отцом. Однако отец не разделял радость ни дочери, ни тем более сына пастуха.
Яркий солнечный день озарял вход в шахту Тимолии, где тайком от родителей встречались влюблённые. Рыжеволосый Карранос пел оды своей возлюбленной, восхваляя её красоту. Алиона смущённо улыбалась, и с благоговением слушала возлюбленного, посмеиваясь чудесной улыбкой над его шутками. Но безоблачному счастью не суждено было продолжиться. В мгновение ока небо заволокли тучи, пошёл дождь, и затряслась земля. Перепуганная Алиона бросилась бежать, как неожиданно из шахты выбежал Дукаки и сразу набросился на девушку. Это был тот самый день, когда балауры открыли пространственные врата в Элиос. Выхватив меч, Карранос бесстрашно набросился на маленького шахтёра. И как только шахтёр издал последний вдох, Карранос увидел отряд наблюдателей Турсина, выходящих из шахты. Огромные краллы издавали рокочущие звуки, и сотрясая землю огромными ногами. Издав дикий рёв, Карранос бросился в самую гущу отряда, размахивая своим мечом. Тело сковала жуткая боль. Не в силах пошевелиться, Карранос постарался открыть глаза. Рядом с его постелью, нахмурив брови, стоял отец Алионы Джарон Кастадо. - Меня поразила твоя храбрость, юноша. И твоя глупость. В любом случае, ты спас мою дочь, и я разрешу вам быть вместе, - губы хмурого старца дрогнули в улыбке, но через секунду он снова стал серьёзен, - Выздоравливай, Карранос. Алиона любит тебя. Как только отец ушел, Карраносу стало так легко, так свободно и на душе и в теле. Он улыбался, смеялся в голос. Затем постарался встать. Адская боль сковала всё тело. «Нет. Ещё рано»
После венчания, молодожёны и гости направились в Элтенен, где соорудили огромный навес и усадив в нём гостей, принялись праздновать. Первым поздравлять молодожёнов встал Джарон Кастадо. Вдруг резкий блик резанул глаза Карраносу, однако никого рядом не было. - Осторожно! – Завопил жених, вскакивая с места. В это самое мгновение два блестящих наточенных кинжала насквозь проткнули отца Алионы. За его спиной из тени появился Асмодианский убийца. Тут же в шатёр забежал отряд Асмодианских воинов и принялся истреблять, обезумевших от ужаса, гостей.
Карранос открыл глаза и увидел свисающего над ним Асмодианского асассина. Его глаза пылали пламенем, однако кинжалы были в ножнах. Молодой муж вскинул руку к горлу убийцы, но промахнулся. В следующее мгновение его сознание погасло.
Юклиас ходил из стороны в сторону в просторной комнате, почёсывая подбородок. Нахмурив брови, он обратился к Фаметесу. - Почему они оставили их в живых? - Видимо выполняли приказ, - Фаметес сузил глаза, - что с ними? - Произошло перерождение, военачальник. Но боюсь, что эти даэвы будут одержимы жаждой мести. С ними нужно будет провести серьёзную работу. - Проводи, Юклиас. Не каждый день Асмодея дарит нам такой подарок.
Когда я вижу, как сражается моя мать, я вижу боль в её глазах. Моральную боль, причинённую много лет назад, Асмодианским отрядом. И только я могу её успокоить. - Кунни! Когда ты прибыла в Бездну? – Отец как всегда был хмур и снова не показывал своей радости, хотя мы и не виделись больше года. - Началась новая битва в Бездне! - Прокричал глашатай. - Дочка, пошли с нами. Постоишь в стороне, понаблюдаешь. Тебе надо этому обучаться, - Мама вряд ли спрашивала меня. Скорее она констатировала факт, потому что знала, что я не могу ей ни в чём отказать.
Крепость Серного Дерева отблескивала от кровавого неба, и выглядела крайне мрачно. Уже на подлёте мы увидели несколько Альянсов, оккупировавших крепость. Я приземлилась у привратника, а родители отправились на защиту крепости. Над крепостью, словно безумные коршуны сцепились воины Элиоса и Асмодеи. Один за одним они падали с неба, и тут же исчезали, чтобы появиться у кибелиска. Я наблюдала, как мои родители подходят к воротам крепости, как неожиданно заметила странную тень подбирающуюся к ним. Крик застрял у меня в горле. И в следующую секунду из тени вышел отряд Асмодианских лучников. Издав неистовый вопль я спрыгнула вниз, и не понимая что я творю, выхватила из-за пазухи гримуар. Когда я прибежала, увидела только два тела со сложенными крыльями. Толпа лучников, оскалившись, хихикали, глядя на меня. Внезапно в мозгу что то взорвалось, казалось сердце сейчас разорвётся на части. Кровь будто вскипала, а из глаз вспыхнул яркий огонь. В эту секунду мой мир, который я видела, в котором жила, и который боготворила, разрушался на глазах. Один из лучников отделился от товарищей и шагнул в мою сторону. От его ухмылки на сером лице, у меня пульсировало в висках. Я вскинула руки и громко прокричала заклинание. Лучник даже не пошевелился, лишь растянул рот в противной улыбке. Закричав от отчаяния и бросив гримуар, я побежала к нему и изо всех сил принялась колотить его. Я слышала, как смеются его товарищи, понимала, что не в состоянии причинить ему вред, но весь мир для меня сейчас не существовал. Я изо всех сил колотила его по жёсткому, со вставками, кожаному доспеху, а затем издав дикий вопль, зарядила кулаком в челюсть. Дикая боль, растеклась по всей руке. Я поняла, что сломала руку. Асмодианин посмотрел на меня и погрозил пальцем. В следующую секунду его глаза вспыхнули алым пламенем, он вытащил кинжал и вонзил мне в живот.
Бездна. Холодная и беспощадная. Адская боль по всему телу разрывается миллионами иголок, которые втыкаются в каждую вену, заставляя вздрагивать. И так до бесконечности. Кто я? Почему так больно? Надо идти к свету, чтобы всё прошло. Всё кончилось. Боль уйдёт. Но чьи то руки упорно оттаскивают меня от света в другую сторону. Кто вы? Что происходит? Юклиас…
- Вставай, соня. Проспишь всё на свете, - Юклиас погладил меня по руке, - Ты три дня пролежала. Сейчас всё в норме. - Где мои родители!? – спросила я, срываясь на крик. Юклиас молчал. - Где они!? - Мне жаль, Кунни, - жрец покачал головой. Мой мозг перестал меня слушаться в этот момент. Я сожгла всю комнату святилища, прежде чем меня скрутили стражники. Затем я подошла к зеркалу. Некогда бездонные голубые глаза сейчас полыхали ярким пламенем. Бездна меняет даэвов. Мы не изменим бездну.
ГЛАВА 5
Несбыточная надежда
- Мам, а папа скоро вернётся? - Спросила смуглая рыжеволосая девочка, попивая вкусный сок из мюты. - Уже скоро должен вернуться, - ответила ей Алиона, и повернулась к бабушке, - Он должен был уже вернуться. С ним что то случилось, - Она не могла скрыть своё волнение, которая девочка уже почувствовала. - Ну ты же знаешь Карраноса. Ну что с ним может случиться? - Бабушка тоже явно нервничала, но старалась этого не показывать. Лишь одна Алиона знала, куда он пошёл. Долгое время она его отговаривала, но муж был неприступен. Впрочем, как и всегда. В тот злополучный день, Карранос тихонько подбирался к лагерю Асмодианских наёмников в Белуслане. Спрятавшись за скалой, он слышал пьяные возгласы и демонический хохот перепивших убийц. Вдруг от лагеря отделился один Асмодианин, и направился в сторону Карраноса. Когда страж рассмотрел лицо врага, он не мог поверить своей удаче. Наконец то, после долгих поисков, он нашёл его. В голове Карраноса, снова промелькнули, годами терзавшие его воспоминания. Два остро заточенных кинжала. Сияющие ярким пламенем, глаза. И насмешливая ухмылка на сером, как камень, лице. Это был он. Тот самый асассин, возглавляющий отряд ликвидаторов, которые безжалостно расправились с его семьёй, и семьёй его любимой жены. Рывком, притянув к себе убийцу, Карранос схватил его за грудки и посмотрел ему в глаза. - Узнаёшь меня? - с насмешкой спросил Карранос. Асмодианин пробурчал что то непонятное, судорожно пытаясь вырваться из цепкого захвата великого стража. - Зря ты оставил меня в живых.
В воздухе пахло пыльцой, свежим личи и всё это отдавало привкусом победы. Карранос сидел всё у той же скалы рядом с обезглавленным убийцей, и всматривался в уходящую вдаль Долину великанов. Пьяный хохот всё так же доносился от лагеря наёмников. Кажется они не заметили пропажи одного из воинов. Великий страж выполнил миссию. Миссию, которую он мысленно поручил самому себе, во время посвящения в даэвы. Карранос взглянул на поверженного врага, и его лицо исказила страшная гримасса. "В кого я превратился? Чем я лучше их? Кровожадный убийца, убивающий пьяных воинов? Или даэв, вставший на путь праведности?". Страж рывком поднялся с земли и взглянул на небо. - Прощай Алиона. Прощай Кунни, дочь моя, - в глазах элитного легионера читалась жалость. Жалость к самому себе. К своей семье. Но не к ним. Не к тем, которые безжалостно истребили беззащитных людей. Карранос выхватил меч, и что есть сил побежал к лагерю наёмников. В глазах полыхала ненависть, все мышцы напряглись до предела, в висках пульсировала кровь, с каждым ударом сердца удваивая злобу и жажду мести. До лагеря оставалось несколько метров.
Я никогда не забуду этот день. Уже поздно ночью, когда мать отправилась на поиски отца, а бабушка укладывала меня спать, рывком распахнулась дверь. На пороге стоял отец, стальными пальцами сжимавший свой меч. Все его доспехи были залиты кровью. И своей, и Асмодианской. Стрела, торчавшая из его раздробленного колена, ярко поблескивала на фоне заката. Разбитый шлем скрывал большую часть его лица, а весь порог дома был густо залит кровью. Я подбежала к отцу и изо всех сил обняла его. Он не шевелился. Подняв голову, я увидела его глаза, налитые кровью, кровью беспощадного убийцы. Мне стало так страшно, что я отшатнулась, и потеряв равновесие упала на пол. Отец, ни говоря не слова, прошёл в комнату и принялся снимать свои доспехи. Я хотела помочь, но отец неожиданно грубо рявкнул на меня, и я поняла, что лучше оставить его одного.
Я лежала на кровати и вглядывалась через окно в опускающийся закат. Редкие потоки эфира, струясь, пролетали мимо, и оставляли за собой чудесный шлейф разноцветных полос. "Месть. Никогда. Она никогда не охватит меня". Жажда мести сделала из моего отца совершенно другого человека. С тех пор он стал очень редко разговаривать, был всегда хмур и угрюм. И как он однажды выразился матери, думая, что я не слышу, "не прочь расколоть десяток, другой этих мерзких Асмодианских голов".
С самого детства я встала на путь, ведущий к осуществлению мира и спокойствия в Атрее. С возрастом, я поняла, что бороться с этим нельзя, но я знала, что если быть чуточку добрее и милосерднее, можно немного нарушить, устоявшийся веками, баланс вражды. И единичная дружеская встреча с Асмодианином ни в коем случае не прощает мне убийства десятков других.
У меня был путь - своими голубыми глазами дарить мир и спокойствие Элиосу. Но смерть родителей сбила меня с пути. И, снова и снова вглядываясь в зеркало, вспоминая те, налитые ненавистью и жажды крови глаза отца, я сравнивала их со своими и не видела разницы, я поняла, что мой путь - это несбыточная надежда.
Безумно яркий свет резал глаза, не позволяя мне их открыть. Что происходит? Где я? Всем телом я ощущала непонятные прикосновения, а лицо обдувал свежий, едва уловимый ветерок. Волна блаженства пробежала по всему телу, расслабляя каждую мышцу и призывая забыть обо всём на свете. Я не понимала, где нахожусь, но позволила себе расслабиться. В голове, словно цветные картинки, пронеслись воспоминания. Воспоминания детства, когда я любила собирать дудник и рыбачить с отцом на пристани, а вечером, целым ведром улова, порадовать маму. У неё были самые потрясающие на свете белоснежные волосы, переливающиеся в солнечных лучах серебряным цветом. Но свои волосы я переняла от рыжеволосого красавца отца. Я вспомнила его в то время, когда мы с ним любили прогуливаться в лесу Дамину, пугая вечерних спарки. И, сидя вечером за костром, наблюдая, как языки пламени, поднимаясь кверху, рассыпались маленькими искорками, отец любил рассказывать мне о даэвах. А я слушала его, затаив дыхание, и мечтала. Мечтала, как, расправив крылья, я взлечу к ночному небу, усеянному миллиардами звёзд, и наконец смогу дотронутся до них рукой. Вспоминала свою добрую и застенчивую бабушку, которая всегда жила в Фоэте и готовила лекарства для людей, вставших на путь даэва. А ближе к ночи мы все собирались за столом и рассказывали друг другу, как у кого прошёл день. У меня было такое беззаботное детство, что я и представить себе не могла, что оно может быть каким то другим.
Наконец то я привыкла к яркому свету и осмотрелась. Чуть привстав, я крутила головой, но свет был бескрайним. И я сама будто парила в воздухе, и не могла нащупать пол. Тело всё так же обволакивало нежное тепло, пробирающееся до самого мозга и успокаивающее сознание. Мне было так легко и спокойно, что я снова легла и закрыла глаза.
Вспоминаю тот день, когда я, уже повзрослевшая, превращающаяся в красивую девушку, нашла под родительской кроватью старый, запылившийся гримуар. Его пожелтевшие страницы, были все в трещинах, и текст разобрать было практически невозможно. Но я продолжала листать его и нашла менее всех повреждённую страничку. Прочитав её содержимое, моя правая рука вспыхнула огнём. Закричав от ужаса, я выронила гримуар, но рука продолжала полыхать. Пламя слабо, словно маленькими иголочками, щекотало мне руку. Слева послышался шорох. Я повернула голову. На пороге, улыбаясь, стоял отец. - Пошли, я отведу тебя кое к кому, - сказал отец, и, взмахнув рукой, потушил мою руку. Он отвел меня к мастеру, и с тех пор началась моя подготовка.
Я открыла глаза и, сквозь яркий свет, увидела вдалеке непонятный приближающийся силуэт. Казалось он был ещё очень далеко, но я чувствовала его, как будто он стоял рядом. По мере его приближения, моё тело всё сильнее и сильнее переставало меня слушаться, я пыталась напрячь мышцы, но это не удавалось, глаза закрывались, и я не могла с этим ничего поделать. Лёжа с закрытыми глазами, я чувствовала, что он подошёл совсем близко. По телу пробежала дрожь, а в голове вспыхнула такая эйфория, что мне хотелось больше никогда не открывать глаз. А лежать. Лежать неподвижно, каждой клеточкой своего тела ощущая нежные прикосновения ласкового ветерка.
Неожиданно в голове стали быстро проноситься лица и события, минувших лет. Отец в окровавленных латах. Наполненные яростью глаза матери, когда она защищала Фоэту от набега безумных краллов. Мой первый огненный шар, который промахнулся по манекену, и угодил в магистра Эсеру. Пространственные врата, которые разрушили шахту Тиммолии и чуть не похоронили меня заживо. Канион, который не выдержал и упал, первый раз одев тяжёлые латы. Промелькнул жрец Джиллута, со звериным оскалом, добивающий моего лучшего друга. Разъярённые полыхающие глаза первого Асмодеанина, с которым мне довелось сражаться. Напуганное, но устрашающее лицо молодого лучника, которого я убила. Его чёрные, сложенные крылья я никогда не смогу забыть. Это было моё первое убийство. Промелькнуло счастливое лицо матери, когда мы увиделись в Бездне, после долгой разлуки. И довольные глаза отца, гордившимся своей дочерью. Промелькнула крепость Серного Дерева, и отряд лучников, безжалостно расстрелявших моих родителей. Мучительно надолго задержалось перед глазами серое, словно камень, лицо лучника из этого отряда, со шрамом на лице, который впервые отправил меня к кибелиску. Вспомнились чёрные, забрызганные кровью, крылья стража, который почти сумел вернуть мне надежду. Лицо спящего гладиатора Анхэля в заснеженной пещере Морхейма. И неожиданно мне показалось, что я лечу в никуда. Всё тело напряглось и дух захватывало. Вскрикнув, я открыла глаза и села.
Передо мной, возвышался тот же силуэт, и его нельзя было разглядеть за сверкающим ярким светом. Сознание вернулось в норму, и я начала соображать. - Где я? - голос мой всё ещё дрожал, вспоминая те нежные прикосновения тёплого ветерка. - Это промежуток между мирами, даэв, - громким басом ответил мне незнакомец, - твоя миссия в этом мире закончилась. Тебя ждут в другом месте. - В каком это другом месте? - Я начала паниковать, - я что, умерла? - Нет, Кунни. Ты возродилась заново! Знакомое ощущение лёгкости охватило меня снова, и снова подул лёгкий тёплый ветерок. Я закрыла глаза, а незнакомец продолжал: - Тот мир, куда ты отправишься, называется Гардарикой. Он похож на твой мир, но тебе придётся начать свои тренировки сначала. - Кто ты? - Спросила я заплетающимся, совсем не слушавшимся меня, языком? - Я Айон! После этого я провалилась в пропасть своего сознания.
ГЛАВА 7
Реквием по мечте
Когда то у меня была мечта...
Боль. Какая адская боль по всему телу. Голова разрывалась на части. А сердце будто пронизывали раскалёнными прутьями. Тело сводило жуткой судорогой, и казалось, что ломается каждая кость, и рвутся мышцы. В ушах застыл мой собственный крик, который проникал прямо в мозг, разрушая каждую его клеточку. Я летела прямиком в бездну. Но это меня не волновало. Хотелось поскорее уже достичь земли, чтобы всё закончилось. Чтобы ушла эта, разрывающая моё тело, боль. «Я в порядке». «Да, со мной всё хорошо». «Да очнулась я уже, очнулась».
- С вами всё в порядке? Очнитесь, - я не понимала, откуда голос, но с удивлением заметила, что боль прошла. Неужели я всё-таки достигла земли? - Вы меня слышите? – Этот голос начинал меня раздражать, и я постаралась поднять отяжелевшие веки. - Ну слава Айону. Вы живы, - какой противный, писклявый голосок. Я хотела об этом сказать, но язык меня не слушался. Я попыталась встать, когда незнакомец подхватил меня под руки, помогая подняться. - Вы откуда? – Снова задал вопрос незнакомец. Оглядев его с ног до головы, я, почему-то усмехнулась. Маленького роста, чуть сгорбленный мужичок, с маленькими глазками и засаленными волосами, не вызывал ничего, кроме усмешки. Но как только я открыла рот, чтобы ответить ему, ухмылка тут же испарилась с моего лица. Я не могла вспомнить, откуда я. Охваченная паникой, я резко развернулась, и побежала прочь. Прочь от этого мужичка. Я бежала настолько быстро, будто пыталась догнать свою память. Ветер свистел в ушах, поэтому я уже не слышала, как незнакомец кричал мне вслед, что я в опасности.
Добежав до какой то пещеры, я остановилась, чтобы перевести дыхание. Где я? Что происходит? Я огляделась. Заснеженная пустыня простиралась вдаль, и не позволяла увидеть ни единой живой души, ни одной деревушки. Снег ярко отблескивал от опускающегося заката. В воздухе пахло чем то настолько приторно сладким, что я поморщилась и вошла в пещеру. Паника потихоньку начала меня отпускать. На неё не было времени. Надо было разобраться, понять, вспомнить, кто я и где нахожусь. Я развела костёр, и, глядя на горящее пламя, задумалась. Костёр мирно потрескивал, поднимая вверх свои язычки, которые, подбираясь к самому его верху, рассыпались маленькими искорками. В моих глазах ярко отражались языки костра, а в мозгу так и не появилось ни одной зацепки.
- Хватит прятаться, выходи, - я уже давно заметила тень, которая кружила вокруг меня уже несколько минут, - присядь рядом, поговорим. В свете костра, я увидела, приближающийся ко мне, силуэт. Черная кожаная одежда явно была сделана мастером на заказ. Плотно облегая тело молодого воина, она казалась как будто его собственной кожей. Два остро заточенных кинжала, которые он держал в руках, ярко отблескивали от костра. В его глазах полыхал ярким красным светом пожар. Сероватая кожа и шерсть на спине привела меня в изумление. Он подошёл ближе, и внимательно рассматривал меня. Я же, утратив к нему интерес, принялась снова копаться в своих воспоминаниях. Дважды обойдя меня по кругу, воин остановился за моей спиной, и хмыкнул. Я услышала свист, рассекающего воздух, кинжала уже поздно. Острый холодный кинжал с красивой, резной рукояткой, словно в масло, вошёл мне между рёбер. Я рывком вскочила на ноги, и что есть силы, толкнула врага обеими руками. В это же мгновение, мои руки охватило пламя, и когда они дотронулись до толстого кожаного доспеха убийцы, прогремел взрыв. Враг отлетел метров на тридцать и, сложив чёрные смоляные крылья, загорелся. Я внимательно разглядывала свои пылающие руки, забыв, что истекаю кровью. Внезапно в голове что то щёлкнуло, и потемнело в глазах.
В комнате было светло, хотя за окном царила чёрная ночь. Склонившись надо мной, молодой парень продолжал задавать мне вопросы. Как же он мне уже надоел. Когда я вчера очнулась и увидела его, он что-то говорил про каких то даэвов, про магию. И переговариваясь со сгорбленным старичком, что то говорил про опытного легионера. Мне было всё равно. Я не могла ответить ни на один из его вопросов. А он не мог ответить на мой. Почему я всё ещё жива? Говорил, что меня нашли возле какого то кибелиска, и отнесли в этот дом к старику со странным именем Френос. Я поднялась с кровати и дотянулась рукой до раны на спине. К моему изумлению её там не было. На гладкой коже не было и следа от кинжала. Я накинула тунику и вышла на улицу. Молодой парень, назвавшийся Калионом, тут же подошёл ко мне, и предложил присесть на лавочку. - Мне нечего тебе ответить, Калион, - как же я уже устала от его заботы. - Ничего. Уверен, что однажды ты всё вспомнишь, - Калион встал и продолжил, - одного понять не могу. Если ты даэв, то почему тебя никто не ищет. Наверняка твой командир должен был перешерстить всю Атрею, но найти тебя. Поэтому есть только один ответ. Может быть ты непосвящённый даэв? – Эти слова привели меня в бешенство. - Непосвящённый говоришь? А что ты на это скажешь? – С этими словами, я раскрыла свои белоснежные крылья, которые поблескивали в лучах сверкающего восхода. - Я не то имел в виду, - начал оправдываться Калион, но я его уже не слушала. Фыркнув, я развернулась и пошла прочь. - Далеко собралась дочка? – Френос догнал меня уже на выходе из деревни, - пошли со мной. Меня совершенно не интересовало, куда он меня ведёт, но любопытство меня пересилило, и я направилась вслед за старцем. Мы подошли к старому, перекосившемуся домику, и вошли внутрь. Противный запах ворвался в нос, и я невольно поморщилась. В тёмной комнате, уставленной миллионом горящих свечей, на кровати лежала седовласая старушка. - Кунни, милая. Я так рада, что смогла продержаться до твоего возвращения, - воскликнула старушка и закашлялась. - Кунни? Меня зовут Кунни? – Скрестив руки на груди, я подбежала к кровати умирающей старушки. - Я пообещала себе, что дождусь твоего возвращения, милая, - прохрипела старушка, - я просто хотела попрощаться. После этих слов, её глаза закатились, и старушка испустила последний вздох. - Нет! Не умирай! Расскажи обо мне! Кто я?! Кто?! – Я трясла бездыханное тело, пытаясь пробудить единственного человека, который что-то обо мне знал. А затем тяжело опустилась на пол. - Она долго держалась, - Френос погладил мою руку, - Она тебя ждала, Кунни. Я одёрнула руку и выбежала на улицу. Я хотела кричать от отчаяния, кричать так сильно, чтобы с неба посыпались звёзды. Я бежала по лесу, не различая дороги, пока не увидела светящиеся огоньки, и шумные голоса, которые доносились из, обнаруженного мной, лагеря. Подойдя поближе, я увидела, что лагерь был набит пьяными разбойниками в чёрных повязках на лице. Они кричали, весело хохотали, а некоторые мерились силой, в кровь избивая друг друга. Я направилась к лагерю. Мне однозначно требовалась выпивка. Когда я подошла ближе, гогот прекратился. Все разбойники с удивлением уставились на меня. - Выпивка есть? – Надменно спросила я и присела на, приваленное рядом, бревно. Видимо ошарашенные наёмники, лишь молча хлопали глазами, не ожидавшие такой наглости. - Ладно. Сама возьму. Я подошла к бочке с элем, по дороге прихватив большую кружку. И зачерпнула её до краёв сладковатым, терпким напитком. Затем прошла обратно и снова села на бревно. Крепкий эль обжигал внутренности, и быстро туманил сознание. - Ты откуда взялась, красавица? – Спросил черноволосый парень, чуть вытащив из ножен свой меч, - Нередко у людей хватает храбрости прийти в эту часть леса. - У людей может и не хватает храбрости, - ответила я, сделав очередной глоток, - а ты убери меч. Я просто отдохнуть пришла. Я заметила, как двое наёмников начали обходить меня сзади. Ну уж нет. Этот трюк больше со мной не пройдёт. Вскинув руки, я вскочила на ноги и обернулась. Два разбойника ошеломлённо переглядывались, и отупело смотрели на свои ноги, которые намертво примёрзли к земле. - Спокойно, ребята. Я пришла с миром, - я старалась выглядеть как можно более дружелюбно, чтобы на меня не напала вся шайка. - Так ты даэв? – Спросил меня всё тот же чернявый, - волшебница. - Получается что так, - неуверенно ответила я, сделав очередной глоток, и понимая, что начинаю серьёзно пьянеть. - У меня есть к тебе предложение даэв. Я думаю ты нам подойдёшь. Он провёл меня в шатёр, где объяснил суть работы. Эта шайка оказалась не обычными разбойниками. Они работали на некоего Рамуса, и занимались шпионажем, убийствами и грабежами. После того, как он озвучил мне гонорар, я не могла отказаться от такого щедрого подарка. После подписания контракта, чернявый предложил продолжить веселье, и вышел из шатра.
Я подошла к зеркалу. На меня смотрела красивая, рыжеволосая бестия с ярко красными глазами полными ненависти. «Кунни. Что это за имя? Какой идиот так меня назвал?» Однако последняя надежда вспомнить моё прошлое час назад умерла. «Какой же сволочью я была, что никто не стал меня искать. Что я оказалось никому не нужной» Яркие глаза блестели на свету и казались уж совсем мрачными. «Откуда во мне столько ненависти и злобы? И самое главное к кому?» Самое противное ощущение, когда понимаешь, что кого-то ненавидишь, но не знаешь кого. Я вышла из шатра, прихватив со стола свиток с заданиями. И пройдя мимо глазеющих разбойников, скрылась в чаще леса.
С тех пор моя жизнь обрела хоть какой то смысл. Ежедневные задания были не такие уж и сложные. Рамус обучал меня магии и подарил отличный гримуар из кожи анклотля. Поначалу задания были плана найди и принеси, но в один день один из отрядов Рамуса привёл Асмодианского пленника. Когда я взглянула ему в глаза, я обомлела. Передо мной стоял асассин, который подло со спины, вонзил в меня кинжал полгода назад. Увидев меня, Асмодианин заволновался и стал вырываться из цепких захватов сильных наёмников. Через мгновение он вырвался и исчез в темноте. Весь отряд выхватил оружие и разбежался по периметру. Я наблюдала, как один за одним, наёмники складывали крылья, а асассин вновь растворялся во тьме. Рамус стоял возле меня, обречённо наблюдая, во что он втянул свой отряд. Наконец я заметила сбежавшего пленника и, прокричав заклинание, бросилась к нему. Удивлённо разглядывая свои примороженные к земле ноги, убийца не заметил, летящий в него, огненный шар, который взорвавшись у него на груди, откинул убийцу в кусты. Я подошла к, лежащему Асмодианину, у которого всё так же злобно полыхали глаза. Он смотрел прямо на меня. Казалось, он смотрел в мою душу. - Прикончи его! – Голос Рамуса больно отдался эхом в моих ушах. Но я не могла отвести взгляд от этого наполненного злобой и ненавистью убийцы. - Прикончи его! – Повторил Рамус ещё более властным голосом. Я вздрогнула и, прокричав заклинание, обрушила на Асмодианина свой огонь бездны.
Я сидела у костра, и вспоминала, что произошло. Вспоминала рвение молодого асассина, с каким он пытался перебить весь отряд наёмников. И ему это практически удалось. Вспоминала его глаза, которые смотрели на меня презрительным взглядом. Он даже не пытался просить о пощаде. Я отпила глоток свежего эля, и поднялась. Нельзя вспоминать прошлое, если прошлое не хочет тебя знать. С этой мыслью мне стало лучше. Теперь Рамус давал мне задания по ликвидации. Я всё реже появлялась в Фоэте. Наблюдая за беспомощными людьми, я чувствовала себя там не в своей тарелке. И каждый вечер, забываясь за кружкой терпкого, холодного эля в местной таверне, а затем, затаскивая в свой номер очередного воина, я забывала весь прошедший день. Забывала кровь и смерти десятков моих жертв, чтобы завтра исполнить очередной приговор. Перед глазами постоянно стояло моё собственное лицо, с ярко-красными, полными ненависти и жажды крови, глазами. И вспоминая, что у меня есть лишь одна миссия. Найти того, кто сотворил из меня монстра, и покарать его! Наверняка когда то у меня была мечта. Сегодня я пою ей реквием.
ГЛАВА 8
Прощание со старой жизнью
Чёрные тучи обволакивали ночное небо, и были похожи на злобного хищника, одну за другой, пожирающий звёзды. Воздух был насыщен блестящими потоками эфира, которые лениво пролетали прямо перед моими глазами. Я сидела на холодной земле, привалившись к скале, и смотрела в небо. Смотрела в эту бесконечность, от которой захватывало дух. Сегодня я поругалась с Рамусом из-за, не до конца выполненного, задания. Когда вчера я выбивала душу из очередного кредитора, я не знала, что он не один дома. И когда его тело перестало дёргаться, позади раздался шорох. Обернувшись, я увидела девочку лет пяти, которая смотрела на меня яркими зелёными глазами, полными ужаса. Я вспомнила устав клана, в котором говорится, что нельзя оставлять свидетелей. Я взяла тряпку со стола и принялась стирать кровь с рукава, стараясь не смотреть на девочку. В ушах эхом отдавались слова Рамуса «Прикончи её!». Я повернулась к малютке, присела и, взяв её за маленькие, худые плечики, заглянула ей в глаза. Достаточно произнести всего три слова заклинания, и всё будет кончено.
- Мам, посмотри, сколько мы с папой поймали рыбы, - маленькая рыжеволосая девочка забежала в небольшой, уютный домик, с полным ведёрком рыбы куроа. Женщина обернулась, но лицо было смазано, и невозможно было его разглядеть. Я встрепенулась и, глядя в, охваченные паникой, глаза маленькой сироты, зажмурилась. У меня было детство. Сжав зубы, я выбежала из дома, и, не различая дороги, устремилась в лес.
Рамус был взбешён и, нервно нарезая круги по комнате, что-то постоянно шипел себе под нос. Мне было плевать на него. Из головы всё не шли зелёные глаза девочки, лишившейся отца. - Ты понимаешь, что подставила весь клан?! – Рамус злобно взглянул мне в глаза, сжимая кулаки. Стойко выдержав его взгляд, я уверенно развернулась и вышла.
- А я знал, что однажды ты всё вспомнишь, - Калион подошёл ближе и сел рядом со мной, тоже взглянув на небо. - О чём ты? – Удивлённо спросила я. - Ты сидишь, прям напротив своего дома, - подмигнул мне глава наёмников и встал. Подходя к маленькому, уже покосившемуся домику, я остановилась. - Откуда ты знаешь? – Спросила я. - Френос знал твоих родителей, и тебя тоже, - ответил Калион, и открыл дверь дома, - прошу, - он жестом пригласил меня войти, а сам скрылся в темноте.
Я зашла в опустевший дом, и зажгла свечи. Взору открылась потрёпанная гостиная, с перевёрнутыми столами, и упавшими полками. Мародёры неплохо постарались, в доме не осталось ни одной целой вещи. Да и вещей то толком не было. Я медленно прохаживалась из одной комнаты в другую, пытаясь хоть что нибудь вспомнить. Но ничего не происходило. Скрип старых, прогнивших полов больно отдавался в ушах. Ступив очередной раз, моя нога провалилась под пол. Разобрав прогнившие доски, я увидела маленькую нишу под полом, в которой лежала книжка. Достав её, я присела на подоконник и раскрыла её. Это был мой дневник. Но в нём было всего две записи. О каком то Асмодианском страже, которого я случайно встретила в Бездне, и о неком гладиаторе Анхэле, которого я нашла в Морхейме.
Внезапно мозг опалила случайная мысль. Я вспомнила его. Вспомнила гладиатора, с повязкой на глазах, который приснился мне вчера. Поставив стол на ножки, я села, и написала третью запись в своём дневнике. О своём сне, и о неком Фарандоле, который приглашал меня в какой-то легион. Неожиданно появившийся шиго-посыльный заставил меня вздрогнуть. - Обязательно каждый раз так пугать? – Поинтересовалась я у него. - Простите, нян-нян. Вам письмо, кярун, - шиго протянул мне свиток и получив свои кинары, быстро испарился. Это было письмо от Рамуса. Требовал срочно явиться в лагерь. Закончив писать, я побрела в сторону леса.
Такого рода задания мы ещё не получали. Нашему отряду требовалось проникнуть в Асмодею и уничтожить отряд налётчиков, которые стали слишком часто терроризировать нашу землю. Согласно плану, всё должно пройти и быстро. Разведка сообщила, что лагерь налётчиков стоит совсем близко от, образовавшегося недавно, разлома. Командиром операции был назначен тот же чернявый даэв, Акарос.
Асмодея встретила нас холодом и кромешной темнотой. Шаг за шагом мы приближались к уже виднеющемуся вдалеке лагерю. Ворвавшись в шатёр, мы с удивлением обнаружили, что внутри никого не было. - Это засада! – Закричал Акарос, и в эту же секунду с соседних скал замелькали чёрные крылья, приближающиеся к нашему отряду. - Назад! Бегом! – Ещё сильнее закричал комадир, и мы все устремились обратно к разлому. Изредка оборачиваясь, я видела, как один за другим, воины отряда складывали свои крылья. Я чувствовала удары по своему щиту и понимала, что долго он не продержится. Наконец то впереди я увидела сияющие ворота разлома. Обернувшись, я увидела одного лишь Акароса, который изо всех сил продолжал бежать. Отряда позади не было. Подбежав к разлому, мы резко остановились. Возле спасительного портала стояло два Асодианских гладиатора. Гневно раздувая ноздри, воины держали в руках свои копья, в любую секунду готовые напасть на нас. Акарос в одно мгновение достал лук и пустил стрелу. Я взглянула на второго врага, и вскинула руку. Асмодианин сделал шаг, и через секунду, завалившись на бок, громко захрапел. Повернув голову, я увидела лежащего рядом со мной командира со сложенными крыльями, и стоящего в двух шагах, разъярённого гладиатора. Чуть подпрыгнув, я бросилась бежать. Гладиатор ещё минуту будет наблюдать за своими примёрзшими ногами. Я же за это время буду уже далеко.
В родном Элиосе я смогла оказаться только спустя неделю. Грязная и оборванная, я брела в сторону своего, уже бывшего лагеря. Надо быть безмозглым краллом, чтобы не понять, что это Рамус нас подставил. Подходя к лагерю, я уже знала, что я скажу ему. - Сколько тебе заплатили, тварь?! – Мощным огненным гарпуном, я опрокинула Рамуса на землю. - Кунни! Как я рад, что ты выжила, - откашливаясь, прохрипел глава. - Скажи мне, во сколько ты оценил наши жизни? – Мои глаза сверкнули ярким пламенем, и Рамус понял, что я настроена серьёзно. - Миллион кинар, - прошептал Рамус, и в следующую секунду вспыхнул, словно густо смазанный факел. Я вышла из лагеря и обернулась. Шатёр и всё в округе полыхало высоким пожаром.
Придя в Фоэту, я первым делом направилась к озеру, чтобы привести себя в порядок. Сердце отбивало спокойный ритм. Ничего не напоминало о последних ужасных событиях. Я спокойно разглядывала своё отражение в воде и видела симпатичную девушку с чуть мокрыми, растрёпанными волосами. Эдакая деревенская хохотушка, после бурной ночи с пастухом. «Надо срочно привести себя в порядок, а то засмеют», подумала я и усмехнулась.
Я громко свистнула, подзывая посыльного шиго, и вручила письмо Фарандолу, где написала, что согласна завтра с ним встретится. А до завтрашнего дня, надо отдохнуть. И я направилась в ближайшую таверну, поднимать себе настроение. Со стороны могло показаться, что последние события совершенно никак меня не задели. И это было правдой.
Иногда я поступаю неправильно. Но зачастую мои неправильные поступки Оказываются единственным правильным выходом из ситуации.
Вы когда нибудь понимали, что в данный момент поступаете неправильно? Что вы чувствовали в этот момент? Тут же прекращали свои действия, или продолжали, понимая, что по другому не получите нужный результат? Когда то я знала, чем я хочу заниматься и шла к своей цели. Когда то я давала себе отчёт в том, что делала. Когда то я жила ради других. Когда то я жила. Когда то...
Из-за опухших, от ударов, век, я уже не могла различить силуэты палачей, которые о чём то шептались в углу. Отрешённым взглядом, я старалась оглядеться по сторонам, но глаза застилал густой туман. Кровь с проломленной головы заливала мне лицо и, свёртываясь, противно сжимала кожу. Металлический лязг больно резанул по ушам, и я поморщилась. Где то справа, совсем рядом, вспыхнул огонь, обжигая моё оголённое плечо. Чуть сдвинувшись в сторону, защищаясь от огня, я снова почувствовала мощный удар сильной руки палача. Моя голова дёрнулась так сильно, что я удивилась, как она вообще осталась на плечах. Неожиданно возле ноги я почувствовала жар раскалённого железа. Через мгновение, раскалённый до красна, железный прут уткнулся мне в ногу. От моего собственного крика у меня заложило уши, и помутнелось в голове. Резко захотелось спать, и я стала заваливаться на бок, но резкий удар в шею заставил меня очнуться.
- Я повторю ещё раз, мразь, - его голос, словно металлический скрежет, отдавался в мозгу, разрушая каждую его клеточку, - кто тебе заказал убийство Рамуса? - Он предал нас Асмодеанам. Сдал наш отряд. Из-за него мы попали в засаду, - я старалась говорить как можно громче, но рот, наполненный кровью, меня совершенно не слушался. - Ты лжёшь маленькая тварь! - Опять удар. Боль потихоньку отпускала. Последующие удары я уже не чувствовала. Стараясь полностью расслабиться, чтобы притупить боль, я не заметила, как потеряла сознание.
В голове летали обрывки моих немногочисленных воспоминаний. Всего год назад, очнувшись в Асмодее, я не помнила кто я и как туда попала. Всего год назад меня приняли в сомнительную организацию, которая занималась грабежами, убийствами и вымогательством. Предводителя этой организации, по имени Рамус, я убила два дня назад, за то, что он, сдав мой отряд Асмодианам за паршивый миллион кинар, послал на верную гибель пятнадцать отличных воинов. Рамус не успел насладиться своим миллионом. Я сожгла предводителя вместе со всем лагерем, совершенно не раскаиваясь в содеянном. Резкий свет ударил в глаза, скрипнула дверь. Проходя мимо меня, охранник пнул меня в бок. Этот удар тут же раснёс по моему истерзанному телу всю боль, которую я пыталась заглушить. Я чуть слышно застонала от боли, стараясь, чтобы охранник не услышал меня.
- Поднимайся, тварь, - он снова пнул меня, на этот раз сильнее. Я схватила его за ногу, и выплеснула всю ту ярость, которая кипела у меня внутри. Сотрясаясь от боли, я прошептала заклинание, и, полными ненависти и боли глазами, взглянула на врага, который мгновенно загорелся, и корчась от невыносимой муки, пытался вырвать свою ногу из моих рук. Через секунду мне на руки посыпался чёрный прах сгоревшего охранника. Пересиливая боль, я поднялась на ноги, и ощупала своё лицо. Некогда красивые рыжие волосы, сейчас клочками были вырваны. Лицо, залитое свернувшейся кровью, было опухшее, словно покусанное мютами. Я выглянула за дверь. Пустынный коридор освещали редкие факелы. Неужели никто не слышал предсмертных криков охранника? Я прошла дальше, и остановилась возле приоткрытой двери, за которой слышались голоса.
- Cейчас Фарено её притащит, и развлечёмся, - это был явно голос терзающего меня прошлой ночью палача. Почему я раньше не встречала его в нашем клане? - Слушай. Ты слишком горячишься. Девчонка говорит правду, - я не верила своим ушам. Это был он. Чернявый парень, который так долго за мной ухлёстывал.
Я заглянула в приоткрытую дверь, и крик едва не сорвался с моих губ. Это все были они. Все те, с которыми я целый год работала бок о бок. Которые выручали меня в сложных ситуациях, и которых выручала я. С которыми мы вечерами собирались у костра, пели песни и рассказывали истории.
- Хватит мучить её, Карран. Она говорит правду. Я лично видел этот миллион кинар. Рамус действительно заключил сделку с Асмодеанами, - седовласый старец привстал из-за стола, и раз за разом повышал голос на палача. - Ты собираешься спорить с уставом клана, старик? - Глаза палача сверкнули настолько угрожающе, что седовласый опустил голову и сел обратно, - Я обращаюсь к каждому из вас! И требую полного повиновения!
Его слова возымели своё действие. Все наёмники, понурив головы, только кивали. "Значит вот так вы решили, друзья?" Вне себя от бешенства, я распахнула дверь, и закричала заклинание...
Вы когда нибудь понимали, что в данный момент поступаете неправильно? Я, в данный момент, разрывала на куски людей, с которыми жила под одной крышей целый год. И, раз за разом, произнося заклинания, и не ощущая ни капли жалости к этим людям, я чувствовала себя животным.
Прихрамывая, выйдя из лагеря, я подставила лицо, уже высоко вставшему, солнцу. Я знала, что это был единственный выход из ситуации.
Я поздно услышала свист летящей стрелы. Разорвавшись в воздухе, стрела раскрылась, превращаясь во вращающийся аркан, который туго оплёл мои ноги. Потеряв равновесие, я со всего размаха упала в огромную мерзкую лужу. Всё. Я устала. Устала бегать и прятаться. Устала тайком проникать в деревни, спрятав лицо под капюшоном. Устала убегать от воспоминаний той кровавой ночи. Я перевернулась на спину, подставив лицо каплям тёплого дождя. А она подошла ближе. - Надеюсь ты не собираешься вырываться? - Мне хотелось плюнуть в эту наглую морду лучницы, но я просто закрыла глаза. - Делай, что должна.
...- В связи со смягчающими обстоятельствами и доказательства того, что обвиняемая защищалась, суд вынес вердикт волшебницу Кунни оправдать и отпустить из-под стражи в зале суда. "Лучше бы посадили", - думала я, когда стражник снимал с меня кандалы. - "Тогда я не чувствовала бы себя такой виноватой". Лучница, которая поймала меня, получила награду и теперь сидела в зале суда. За мной уже давно бегали охотники за головами. Награда в тридцать миллионов кому хочешь крышу снесёт. Ну вот надо было им объявлять награду, если меня всё равно оправдали. Оправдание... Нет мне никакого оправдания. Я применила магию против людей. Я погубила тридцать жизней. Какое тут может быть оправдание? - Я была уверена, что так и случится, - лучница подошла ближе и заглянула мне в глаза. - Не могло быть другого финала. - Пошла ты!
Мне кажется, или к этому шиго-трактирщику пришёл помогать брат-близнец? Какие же они одинаковые. И как синхронно всех обслуживают... А, нет. Так. Сфокусировать зрение... Теперь их трое. Да что за? Кажется пора завязывать с выпивкой...
- Эй! Всё в порядке? - Гулкий бас больно отозвался в моей чумной голове. Как-будто сковородкой треснули. - Отвали, - отмахулась я от, нависавшего надо мной, незнакомца и перевернулась на другой бок. - Здесь нельзя спать, вставай. - Нет, он явно нарывался, но я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. - Ты понимаешь, где находишся, бродяжка? Он взял меня за плечи и сильно встряхнул. - Это площадь Элизиума. Ты совсем с ума сошла? Ещё не хватало, чтобы всякие вонючие бродяги спали на скамьях, на площади. Пошла вон! - Он дёрнул меня за руку, и указал пальцем на привратника. - Вали из столицы, пока я не сдал тебя страже. - Пошёл ты, урод! - Я показала ему неприличный жест и, пошатнувшись, направилась в сторону привратника.
Я проходила мимо аукционного дома, рядом с которым висело большое зеркало и остановилась. Ещё пьяными глазами, я вглядывалась в отражение и не могла сдержать отвращения. Прошёл год с тех пор, как меня оправдали. За этот год я сильно изменилась. Сейчас на меня смотрело исхудавшее лицо с синяками под глазами. Грязные, засаленные волосы все спутались, а их цвет уже не удавалось установить. Кажется были рыжие. Из одежды на мне были какие-то лохмотья, которые я вчера обменяла у торговца на свою последнюю тунику. Самое главное, что вместе с этими лохмотьями, он дал мне ещё бутылку луссовой водки, которая скрасила переживания потери последней туники. Что я с собой делаю? Всего за год я превратилась из красивой даэвы в... в... в это? Меня тошнило. Я не знала от чего. От вчерашней водки или от отражения в зеркале.
Я не верю в судьбу. Я считаю, что всё, что происходит с нами в нашей жизни - это следствие каких-то поступков. И никогда не знаешь, как твои поступки отразятся на твоей жизни. Поэтому все живые существа уникальны. Я прекрасно понимаю, что прошлого не изменить. И сделанные поступки не отменить. И твоя жизнь - вот она, перед тобой. Но всё равно иногда оглядываешься назад и думаешь: "А что, если...?"
Я поздно услышала свист летящей стрелы. Разорвавшись в воздухе, стрела раскрылась, превращаясь во вращающийся аркан, который туго оплёл мои ноги. Потеряв равновесие, я со всего размаху упала в огромную мерзкую лужу. Лучница уже бежала ко мне. Я слышала цокот её сапогов, а когда она подбежала ближе, у меня в голове уже было прочитано заклинание. Я повернула голову в сторону лучницы и взмахнула рукой. Охотница замедлила бег. Её веки стали тяжелеть, и, сделав ещё пару шагов, она завалилась на бок. Я подползла к спящей лучнице, достала её кинжал и перерезала аркан, сковывающий мне ноги. Поднявшись я вгляделась в лицо охотницы. Белоснежное лицо, серебристые волосы. Она была безумно красива. Я так увлеклась, рассматривая её, что забыла о времени заклинания. Лучница мило фыркнула и стала открывать глаза. От неожиданности я вздрогнула и побежалась прочь.
- Можно мне ещё пива? - Надо было срочно снять напряжение. Слишком много народа за мной охотится. Так что моя поимка - дело времени. Но сдаваться я не собиралась. - По моему тебе уже хватит, - раздалось позади. Голос показался мне очень знакомым. Я повернулась и вскочила с места. Это была она. Та самая лучница. - Не дёргайся. Я пришла с миром, - она лучезарно улыбнулась, а у меня отлегло от сердца. - А почему? - Ты не убила меня. Хотя у тебя был шанс. Так что все эти разговоры о твоей кровожадности и бессердечии - это всё вымыслы, - она подняла правую бровь. - Или нет? - Я действительно совершила ужасный поступок. - Не надо, не рассказывай. Кстати, меня зовут Илона. Я заглянула в её бездонные голубые глаза. Не бывает всё так просто. Не может враг в одну минуту стать другом. Наверняка она меня забалтывает, пока ждёт подкрепления. - Ладно, мне пора, - не дожидаясь её ответа, я кинула на стол мешочек с кинарами и быстро выскользнула за дверь.
Я подумала, что если она и станет меня искать, то уж не здесь, снова. Я обогнула таверну и, вскарабкавшись на второй этаж, открыла окно. Переночую здесь. Номер был не люксовый, но мне было достаточно. В голове немного шумело от выпитого пива и красивых голубых глаз лучницы. Её красота была какая то... неземная что ли. Было ощущение, будто самый великий мастер в мире нарисовал её, а затем самый великий волшебник - оживил. "Надо было позволить ей меня схватить" - усмехнулась я и, завалившись на кровать, закрыла глаза.
Это шум океана? Да, точно, это он. Приятный запах ласкового ветерка окутывал с головой, позволяя наслаждаться своей непревзойдённой свежестью. Между пальцев, чуть щекоча, струился чистый белый песок. В голове было так легко и спокойно, что не хотелось открывать глаза. А зачем, если и так ощущение эйфории просто зашкаливало за всевозможные пределы. Ветерок чуть усилился приятно лаская грудь и опускаясь всё ниже и ниже. Извиваясь от чудесных прикосновений, мне захотелось потрогать этот ласковый ветер и я протянула руку. Что это такое? Я открыла глаза и вздрогнула.
- Ты мне не поверила, ведь так? - Илона? Как ты меня нашла? Лучница сидела на кровати и своим миниатюрным пальчиком водила по моему животу. - Как нашла? Это было не... - Не надо, не рассказывай, - я чуть приподнялась на кровати и оказалась совсем близко к Илоне. Её губы были чуть приоткрыты, а глаза сейчас казались ещё ярче и красивее. Я чувствовала её горячее дыхание на своих губах. Лучница улыбнулась и коснулась моей щеки. Она была слишком близко, чтобы думать о завтрашнем дне. Она была слишком красива, чтобы вообще думать. Наши губы сомкнулись в первом, нерешительном поцелуе. Мягко, непривычно, приятно. Она чуть покусывала мои губы, от чего по телу мелкими электрическими разрядами пробегала волна наслаждения. Не знаю, сколько времени прошло, но вдруг я осознала, что я совершенно обнажена, а Илона всё ещё была в одежде. Снова впившись в её губы, я напористыми движениями срывала с неё одежду и не остановилась, пока мои руки не почувствовали горячую бархатную кожу молодой красавицы. Или от новизны ощущений, или от выпитого спиртного, всё моё тело едва заметно дрожало под нежными руками лучницы. Мы растворились друг в друге. Полностью. Без остатка. Мы будто плыли высоко над землёй. Наши руки переплетались, растворяясь во взаимных ласках. Разгорячённые тела извивались в сладких муках. Мы словно взлетали всё выше и выше, и наконец, будто достигнув солнца, камнем падали обратно на землю. В этот момент в голове вспыхнуло пламя, которое наполняло всё тело блаженной энергией и разливалось по каждой клеточке моего тела. В голове ещё полыхал пожар эйфории, когда мы, обнявшись, заснули.
... - В виду смягчающих обстоятельств, суд снижает срок наказания и приговаривает волшебницу Кунни к трём годам лишения свободы в тюрьме Элизиума. Меня всё-таки нашли. Оказалось, что за Илоной следил молодой асассин, который позвал подмогу. А утром, когда мы ещё крепко спали, в комнату ввалился отряд стражников. Та ночь до сих пор не давала мне покоя. Я ещё не виделась с Илоной так как находилась под стражей. Приговор меня порадовал. Я думала, будет намного хуже. Стражники одели на меня кандалы и я поднялась со скамьи, когда увидела вошедшую лучницу. Волна тепла вмиг разлилась по моему телу. Я безумно соскучилась по ней. - Я уже слышала приговор, - сказала Илона. - Всё будет хорошо. Я буду тебя навещать. Ты только не волнуйся. Я смотрела на беспокоящуюся любовницу чуть улыбнувшись. Всё будет хорошо. - Я буду носить тебе передачи, буду... - договорить она не успела. Я, подойдя ближе, запечатлела на её губах страстный поцелуй.
Я не верю в судьбу. Я считаю, что всё, что происходит с нами в нашей жизни - это следствие каких-то поступков. И сделанные поступки не отменить. И твоя жизнь - вот она, перед тобой. И снова и снова вглядываясь в бездонные голубые глаза молодой лучницы, я была довольна своим поступком и своей жизнью.
Эта глава написана не от моего имени. Но не думайте, что у меня раздвоение личности. Она всё ещё про ту же самую взбалмошную и похотливую рыжеволосую волшебницу. Приятного чтения.
Не знаю, что случилось. Может муза от меня ушла. Но красивые сложные предложения совершенно не идут мне на ум. Может Волшебнице Кунни стоит сделать перерыв? Скажем так года на три... пока она с зоны не откинется)))
ГЛАВА 11
Ты всегда будешь рядом
- Ты нужен ей! Вставай! Ну же!.. Какая чудовищная боль. Надо пересилить себя и открыть глаза. Вот так. Ещё чуть-чуть. В глазах сплошной туман. Голова гудит, будто с похмелья, а во рту чувствуется кисловатый привкус крови. Я поднялся на ноги и ощупал себя. Всё на месте. Одежда чистая, ни одной раны на теле. Всё было в порядке. Откуда же тогда эта ужасная боль? Я огляделся по сторонам. Стены были усыпаны ярко-алыми брызгами, а на полу лежали расчленённые тела. Босыми ногами, ступая по, залитому кровью, холодному полу, я двигался вперёд, надеясь найти её. Найти живой... Кунни...
- Быстро, быстро! Вперёд! - Надзиратель уверенным шагом двигался по тёмному коридору подземной тюрьмы Элизиума. За ним устремились стражники и целители. - Надо её вынести на воздух. Здесь эфира практически нет. Целители не справятся без силы эфира.
Это правда. Когда я попал в эту тюрьму и меня заперли в камере, я почти сразу почувствовал, как отяжелело моё тело. И всё, что я мог делать раньше - носить очень тяжёлую латную броню и не менее тяжёлый меч за спиной, использовать силу эфира для усиления всех своих возможностей - то теперь я чувствовал, что даже не смогу поднять свой меч. Не смогу ничего. Из могучего даэва-стража я превратился практически в обычного человека. Сокамерники сразу приняли меня в штыки. Первые дни я отбивался от них как мог. Но чувствовал, что долго это продолжаться не может. Я был вымотан бесконечными драками - сражениями это нельзя было назвать - был вымотан настолько, что хотелось опустить руки и приготовиться к смерти. Только здравый разум подсказывал мне, что эта смерть будет для меня последней. Я вспоминал, что надзиратель лично снимал мою печать души со всех кибелисков. Так он поступал со всеми заключёнными. Поэтому мне оставалось только терпеть. Терпеть и отбиваться. Как зверю.
Я вспомнил. Я всё вспомнил, когда увидел её. Меня вели на допрос, а она сидела на скамье, опустив голову. Словно тёмная пелена, которая столько лет окутывала мою память, вдруг начала таять. Я вспомнил всё, я вспомнил её. Кунни... - Кунни! - Я кричал что есть сил, но, кажется, она меня не слышала. - Кунни! Это я, Канион! Она подняла голову и внезапно в моей чумной голове пронеслись воспоминания. Все те воспоминания, которые мой мозг так тщательно скрывал от меня все эти годы. Всеми правдами и неправдами я просил надзирателя дать мне увидеться с ней, но он был непреклонен. Но и я не собирался сидеть, сложа руки.
Мощная подсечка свалила с ног молодого стражника, и он, ударившись головой о каменный пол, потерял сознание. - Извини, приятель. Потом можешь мне отомстить. Обезвредив охранника, который неизвестно зачем зашёл в мою камеру, я вышел в коридор и направился в соседний корпус. Две недели я составлял план и узнавал, где именно находится женский корпус, и где можно найти Кунни. К моему счастью, вход в корпус не охранялся. Бóльшая часть охраны стояла на выходе из тюрьмы, так что выбраться из неё не представлялось возможным. Да мне это и не надо было. Я лишь хотел увидеть её. Так. Вот её камера. За дверью камеры слышались крики и стоны. Не помня себя, я подбежал к двери и ключом охранника отворил дверь. То, что предстало у меня перед глазами, я не видел даже в сражениях в бездне. Молодая убийца, где-то раздобывшая кинжал, безжалостно кромсала всех на куски. Девушки кидались на неё, стараясь отобрать оружие, но убийца мастерски им владела и не оставляла нападавшим ни единого шанса. Вдруг я заметил Кунни. Она сидела в углу, поджав ноги, и чуть слышно всхлипывала. Взревев от злости, я бросился на обезумевшую убийцу.
Куда они её несут? Ах да. Наверх. На воздух. На воздух, наполненный силой эфира. Я шёл рядом с носилками, глядя на окровавленное, но всё ещё прекрасное лицо волшебницы. Кажется, она остригла волосы. Мне нравится. О, Айон, хоть бы она выжила. Интересно, она меня вспомнит, когда очнётся? Мы вышли на свежий воздух, от запаха которого, у меня закружилась голова. Целители положили носилки и сложили руки в молитве. Вокруг было настолько тихо и спокойно, что я слышал каждый шорох. Каждое шевеление маленького листочка, каждую букашку, бегающую по земле. Вдруг я услышал биение её сердца. Она выживет. Всё будет хорошо. Целители опустили руки, а волшебница открыла глаза. - Канион... - чуть слышно прошептала волшебница, а я был не в состоянии сдержать слёз. Она жива. Она рядом. Целители поднялись на ноги и направились на выход. Я хотел посторониться, чтобы пропустить их, как неожиданно заметил, что они прошли прямо сквозь меня. Они меня даже не заметили. Я посмотрел на свои руки, которые, словно матовое стекло, просвечивали насквозь. Моё полупрозрачное тело начало растворяться в потоках эфира. Кажется мне не удалось выжить в той резне...
- Кунни, милая! Как ты? - Я уже издалека видела светящееся от счастья лицо Илоны, которая бежала ко мне по коридору. Она крепко меня обняла и заплакала. - Я думала, что потеряла тебя. Когда мне сказали, что произошло, я сразу же прибежала сюда. - Всё хорошо, милая. Со мной всё в порядке. За исключением того, что через неделю придётся возвращаться обратно в камеру. - Я буду тебя ждать, - лучница подошла ближе и коснулась губами моей щеки.
Я видела его. Видела Каниона. Он словно ангел охранял меня. Охранял мою жизнь. Я знаю, что он никогда меня не оставит. Я легла на кровать и закрыла глаза. «Ты всегда будешь рядом».
